Значение творчества Л. Пиранделло давно признано в нашей стране и отмечено рядом серьёзных отечественных работ (М. Молодцовой, Е. Топуридзе, Б. Зингермана и т. д.). Проблематика театра Пиранделло, без которого немыслима культура ХХ в., пересекается с важнейшими тенденциями драматургии Г. Ибсена и Б. Шоу, в двадцатые годы вплотную подходит к системе, сформировавшей театр Б. Брехта. Важнейшие концепты Пиранделло: «обнажённой маски», «трагического», «комического», «юморизма» впервые выведены и опробованы в его новеллистике, созданной в 1890 — 1910-е годы.

В родном городе выдающегося американского писателя Уильяма Фолкнера — Оксфорде любят рассказывать про своего великого земляка анекдоты. Вот один из них. Получив как-то из продуктовой лавки счет, писатель отослал его хозяину со словами: «Сейчас у меня нет денег, чтобы заплатить вам. Но когда-нибудь моя подпись на этой бумажке будет стоить больше, чем я должен или еще задолжаю вам». Шутки-шутками, но сегодня любой фолкнеровский автограф необычайно высоко ценится среди собирателей, и в пантеоне писателей положение Фолкнера прочно настолько, насколько это возможно — его широко издают, не только прозу, но и публичные выступления, эссе, письма, дневники...

Пьеса Альбера Камю «Недоразумение» рассматриваемая исследователями как вариант современной трагедии рока, впервые была опубликована и поставлена на сцене в 1944 г. Основным идейным стержнем «Недоразумения» является, как верно отмечает одна из исследовательниц — В. В. Шервашидзе — «отчужденность, неприкаянность человека в мире людей, невозможность пробить не только глухую броню взаимонепонимания, но и враждебного молчания мира. Камю делает попытку пересмотреть свои прежние позиции, «установить границы между дозволенным и недозволенным».

Проза Уильяма Голдинга (1911 −1993), пластичная, красочная, напряженная, бесспорно принадлежит к самым ярким явлениям послевоенной британской литературы. Она покоряет читателей своей драматической мощью, философской глубиной, буйством сложных поэтических метафор. При внешней непринужденности, даже небрежности повествования, книги Голдинга отличаются цельностью, строгостью формы, выверенной слаженностью деталей. Каждый компонент произведения (фабула, композиция, образная система), сохраняя художественную самостоятельность, «работает» на заранее заданную философскую концепцию автора, нередко противоречивую и спорную, но неизменно продиктованную искренней тревогой за судьбу человека в «вывихнутом» мире; претворенная в плоть и кровь художественных образов, эта концепция превращает всю конструкцию в «обобщение почти космической широты».

В грандиозной по замыслу и очень своевременной монографии Людмилы Сараскиной «Александр Солженицын», вышедшей в серии ЖЗЛ незадолго до смерти писателя, есть раздел (Часть седьмая. Опыт изгнания), который вызывает, на наш взгляд, не только вопросы, но и существенные возражения. Он посвящен взаимоотношениям А. Солженицына с представителями третьей русской эмиграции, к которой писатель, изгнанный из страны в 1974 году, никогда себя не причислял, но к которой объективно (хотя бы чисто хронологически) принадлежал.