Пятьдесят лет тому назад Борису Пастернаку была присуждена Нобелевская премия по литературе. Известно, что это событие обернулось политическим скандалом и повлекло за собой его болезнь и смерть. Это знают многие, однако долгая предыстория этих событий мало кому известна. Она, как в зеркале, отражает приливы и отливы политического гнета послевоенных лет, надежд на освобождение живого слова из-под власти лжи и насилия. Все началось на десять лет раньше, чем был написан и издан «Доктор Живаго», в 1946 году, когда возобновилось присуждение премий, прерванное войной. То было время светлых надежд на развитие всего лучшего, обусловившего победу объединенных сил мирового сообщества над фашизмом. С этим была связана вера в либерализацию советского режима во всех областях жизни, и в первую очередь ее духовной основы.

Святые, изваянные в камне,
сделали больше, чем живые.

Г. Кристоф Лихтенберг

Я не слишком хороший рассказчик. Когда я начинаю что-то рассказывать, то всегда слишком тороплюсь. Слова и фразы так и сыплются из меня, чтобы я как можно быстрее добрался до конца и остановился. Я точно опаздываю куда-то. Никуда я не опаздываю. Это все неопытность, а вернее — неумение. Я не чувствую деталей, на которых можно было бы отдохнуть, выполнить парочку словесных пируэтов, чтобы потом продолжать неспешно и спокойно, пока нетерпеливый читатель переводит дыхание. Я не осмеливаюсь намеренно замедлять повествование и делать паузы. Не решаюсь я и уклоняться в сторону, чтобы придать рассказу драматизм. Я попросту не умею этого делать. Вот почему я писал в основном стихи. Мне казалось, что так проще. Рассказами я не заработал бы даже на газировку. Но иногда мне все же хочется рассказывать, а для этого нужны слушатели.

Этим летом довольно много говорили о 50-летнем юбилее Московского фестиваля молодежи, 1957 года. Для советских людей это было огромное событие, и фестиваль стал одним из самых ярких событий «оттепели». Ну, действительно, в закрытый СССР приехало сразу столько иностранцев, столько нового увидели советские люди на фестивале. Неудивительно, что он запомнился как особенное, этапное событие. Но, заметьте, обычно говорят о том впечатлении, которое фестиваль оставил у советских людей, москвичей. Что они узнали, кого увидели, какие моды переняли, наконец. А те иностранные гости, побывавшие в Москве? Они-то что увидели? Вот об этом мы и поговорим сегодня. И поговорим мы о госте фестиваля совершенно особенном. До сих пор не очень широко известно, что в составе одной из делегаций на фестиваль в СССР приезжал один начинающий латиноамериканский журналист. Да он и приехал-то не как журналист, а под видом участника фольклорного ансамбля. Звали журналиста Габриэль Гарсиа Маркес.

Прошло полвека с той поры, когда второй представитель великой русской литературы, вослед Ивану Бунину, удостоился первейшей награды двадцатого столетия — Нобелевской премии...

Нашла она его отнюдь не спонтанно. Впервые эта фамилия появилась в номинационном списке Нобелевского комитета по литературе в 1946 году, сразу после завершения Второй мировой войны. Его номинатором тогда стал профессор из Оксфорда Сесил Морис Баура — известный в мире английский славист и общепризнанный знаток русской поэзии Серебряного века, переводчик стихов не только Пастернака, но и Александра Блока, Осипа Мандельштама и ряда других отечественных лириков.

Одним из первых лауреатов Нобелевской премии в области литературы стал в 1906 г., как известно, итальянский поэт Джозуэ Кардуччи. В 1926 году вопреки всем прогнозам эту премию получила итальянская писательница Грация Деледда.

Если верить светской хронике того времени, глава итальянского правительства Бенито Муссолини незамедлительно направил своей соотечественнице поздравительную телеграмму. У себя дома писательница на радостях открыла бутылку доброго вина, чтобы отпраздновать столь радостное событие вместе со своими домочадцами — мужем Пальмиро Мадезани и сыновьями Сардусом и Францискусом. Журналистам Деледда заявила, что теперь дескать ей непременно придется купить себе шубу, чтобы не замерзнуть зимой в Стокгольме, куда она должна отправиться за премией. На торжественной церемонии ее вручения писательница ограничилась несколькими словами благодарности и традиционной речи не произносила.