noblit.ru
Американский писатель-фантаст Дэниел Киз написал, может быть, не очень много, но даже среди немногого он известен лишь по одному произведению. За рассказ «Цветы для Элджернона» в 1959 году он был удостоен престижной жанровой премии США «Хьюга», в 1966 уже за роман с тем же названием – премии «Небьюла». Роман представляет собой типичную социальную фантастику, ведущий жанр золотого века американского sci-fi, то есть здесь главное не столько построить необычный мир, сколько описать взаимоотношения между людьми после одного-двух фантастических допущений. «Цветы для Элджернона» роман этический, то есть он ставит на первое место тему человеческой ответственности. И вывод из творения Киза горький – на ученых уповать нечего, потому что иногда они, даже имея в виду благо, напоминают бездушных машин.
В романе описана история Чарли Гордона – молодого мужчины, который родился слабоумным и всю жизнь им был, пока не стал участником одного новаторского эксперимента. Еще не успев дожить до подросткового возраста, Чарли уже стал причиной раздора родителей. Если отец еще хоть как-то пытался вступиться за сына, то мать фактически от него отказалась, посвятив себя младшей дочери. Чарли дразнили в детстве, дразнили и его сестру, он очень долго ходил под себя и к 30 годам так и не смог научиться читать и писать. Позже родители развелись, дядя устроил Чарли уборщиком в пекарню и теперь Чарли счастлив, как, наверное, счастлив любой дурачок. Он не понимает, что все вокруг над ним издеваются и всех считает друзьями. Ему хотелось бы научиться читать и писать, поэтому он посещает вечернюю школу для слабоумных, но пока безрезультатно. Все меняется, когда на него обращают внимание ученые и избирают для своего эксперимента. Чарли делают операцию, в ходе которой производят манипуляции над его мозгом, после чего он постепенно, за какие-нибудь полгода, превращается в гения. Вскоре он понимает, что у него никогда не было друзей, что все над ним только подшучивали. Он пытается стоить роман со своей учительницей, но пока его успехи чисто интеллектуальные – он изучает двадцать языков, делает научные изыскания в нейробиологии, пишет концерты для фортепиано. Все бы хорошо, но Чарли четко понимает ограниченность результатов операции. Мозг-то ему улучшили, но вот эмоционального взросления он так и не получил. Это приводит его к трагедии, он не может строить нормальных отношений с людьми, а потом вообще понимает, что был для ученых лишь подопытным образцом и они не признавали в нем личность до операции. Позже вообще выясняется, что успех операции временный и все может вернуться назад.
Тема, за которую берется Дэниел Киз, убивает в его романе фантастику и превращает его в произведение «обычной» литературы. Нельзя сказать, что здесь все искрится игрой воображения, бродят фантастические существа, поломанное инопланетное мышление рождает причудливые ландшафты и так далее. Нет, мир здесь предельно реальный. «Цветы для Элджернона» - это дневник-анализ, в котором герой подвергает себя и окружающую реальность суровой переоценке. Но это вечное стремление американских фантастов поставить этический вопрос (может, так проявляется посттравматическое расстройство американцев после ядерной бомбардировки?) в общем-то приводит к почти недостоверным результатам. Чарли Гордон мечтал чему-нибудь научиться, но ему дали гораздо больше – сделали гением. Благодарит ли он ученых, которые это сделали? Нет. Вместо этого он критикует их за то, что они раньше не считали его личностью. Оказывается, вместо того, чтобы двигать науку и избавлять слабоумных от страданий и интеллектуального бессилия, ученые должны были суметь разглядеть целый мир в душе этого тридцатилетнего малыша, не способного перехитрить подопытную мышь (ее-то и зовут Элджерноном) и найти выход из учебного лабиринта. И для Чарли это не просто критика, для него это краеугольное переживание, которое толкает его на дерзкие и весьма непочтительные поступки. Дэниел Киз вряд ли читал книгу «Личный опыт» японского писателя Кэндзабуро Оэ. Тогда бы он знал, сколько мук доставляет родителям неполноценный ребенок и как много они бы отдали, чтобы сделать его полноценным. В общем, из-за тем реалистической литературы, таких как ответственность ученых, границы дозволенного в экспериментах с людьми и прочего, возникает впечатление, что автор умаляет достижения науки, которые сам же и придумывает. Оказывается, что на собственную фантазию он тут же надевает этический намордник, призывая лучше остаться у разбитого корыта, чем пытаться силой науки изменить ситуацию к лучшему. В итоге «Цветы для Элджернона» - это вообще не фантастика, а психологический самоотчет человека, который тщательно фиксирует все движения своей души, все эмоции, слова и поступки.
И в части составления психологического портрета писатель оказывается гораздо сильнее, чем в силе воображения. Хотя, конечно, особенной тонкости в изображении психологических глубин уровня Вирджинии Вулф и прочих здесь нет. Первое, что фиксирует в себе Чарли после операции, приведшей к появлению у него «полноценного разума», - это что-то вроде стыда. Он не хочет записывать о себе все, зная, что это будут читать другие. Почти моментально он понимает, что в жизни чего стоит. Он понимает, что его благодетели-ученые – это вовсе не боги, а просто усталые люди, желающие хорошо сделать работу. Понимает и то, что «одна из главных задач колледжа – объяснить людям, что то, во что они верили всю жизнь, на самом деле совсем не так и что ничто не является на самом деле тем, чем кажется». Чарли Гордон делает стремительную переоценку ценностей, но реальность признавать трудно. В пекарне он ловит коллегу на мошенничестве, но до последнего отказывается верить, что все делается нарочно. Ведь до операции коллега был так добр к нему! Устами своего героя Дэниэл Киз бросает всему ученому миру вызов, называя профессоров обычными людьми, которые боятся, что весь мир узнает про их обычность. Учительница, с которой Чарли пытается строить отношения, пытается объяснить ему, что после операции он изменился не в лучшую сторону, и это, наверное, тоже важная этическая мысль писателя. Наука мощна, она может даже сделать человека умным, но не ум делает человека человеком, есть еще какая-то неуловимая субстанция, эмоциональный план, на который наука воздействовать не в силах. Чарли говорит себе, что прежний, дооперационный Чарли остался, операция просто «прикрыла его слоем культуры и образования». В этом тоже есть указание на то, что эксперимент привел лишь к косметическим улучшениям в его психике, не тронув ее фундаментальные основы. Эти основы предполагали, что он всегда был личностью, пусть даже и можно назвать ее слаборазвитой. Чарли считает, что до операции его просто жалели и пользовались его слабоумием, чтобы возвыситься самим, ведь на фоне кретина все становятся гениями. Он отказывается признать, что именно ученые сделали его человеком. Он воспринимает себя как морскую свинку и поэтому не намерен кого-либо благодарить за свои якобы успехи.
Дэниел Киз отказывает разуму и даже гениальности в праве быть главным в человеке. И в этой мысли нет ничего нового. Психологи давно подмечали, что в одностороннем развитии личности нет ничего хорошего, а Карл Густав Юнг много писал о том, что одна психическая функция, сильно развиваясь, делает подчиненную функцию еще более слабой, а через нее приходит Тень, то есть опыт ада. Адом для Чарли Гордона становится общение с женщинами. Тень в виде маленького Чарли, по-прежнему живущего в нем и за всем наблюдающего со стороны, не позволяет ему даже прикоснуться в любимой женщине. Хотя Чарли ясно понимает, что ему нужно. Это любовь, и уж точно не суперразум. Можно сказать, что «Цветы для Элджернона» превращаются в притчу с явным моралистическим посланием, но печально, что это сдерживает полет фантазии автора, превращая его книгу в поучительную басню о том, что важно любить. Его роман даже нельзя назвать исследованием феномена гениальности, потому что гениальность здесь лишь предлог поставить этический вопрос и тут же на него ответить в духе бульварных книжечек по психологии. В общем, перед нами не фантастика.
Сергей Сиротин