Тяжелая работа. Мартин Эмис. Зона интересов

Мартин Эмис. Зона интересов. / Пер. С. Ильина. — М.: «Фантом Пресс», 2016.

 

Мартин Эмис является одним из самых крупных и известных современных писателей Англии. Его успешная творческая карьера длится уже более сорока лет. Отец Мартина, сэр Кингсли Эмис, тоже был писателем и даже получил Букеровскую премию. Вместе с отцом, преподавателем литературы, Мартин в юности колесил по университетам. Уже в возрасте чуть более двадцати лет он писал рецензии для авторитетного лондонского «Observer», а в 24 года выпустил первый и успешный роман «Записки о Рэйчел», который сразу же получил премию Сомерсета Моэма. С тех пор Мартин Эмис публиковал романы и сборники журналистики. Последняя его книга «Зона интересов» вышла по-английски в 2014 году. Спустя два года и русскоязычные читатели могут познакомиться с романом.

 

Основное действие книги происходит в немецком концентрационном лагере Аушвиц, располагавшемся на территории Польши, в 1942 и 1943 годах. Герои книги — большей частью немецкие служащие, для которых убийство людей стало скучной, рутинной обязанностью, и отдельные заключённые из так называемой зондеркоманды — специального подразделения, стоявшего на сомнительную ступеньку выше обычных заключенных и занимавшегося стрижкой, обыском одежды и вырыванием золотых зубов у мертвых, поступающих из газовых камер. Такая двойная оптика, то есть одновременный рассказ с точек зрения и убийц, и жертв, позволила автору передать атмосферу и вседозволенности, и лютой ненависти к нацизму. Каждая часть книги имеет три главы, в каждой главе свой рассказчик. Их соответственно трое. Это служащий концлагеря Ангелюс Томсен, комендант Пауль Долль и зондеркоманденфюрер, заключенный польский еврей Шмуль. Немецкие служащие лагеря ведут вполне себе будничную жизнь. Например, Томсен очень озабочен женой коменданта и намерен ее соблазнить, так как женщины составляют помимо работы смысл его жизни. Сам комендант, регулярно прикладывающийся к рюмке, не слепой и тоже озабочен тем, что у жены, как кажется, появляется любовник, а также работой. Ему очень важно научиться умерщвлять людей без лишнего шума, что получается у него все хуже и хуже. Паника среди прибывающих арестантов, которые, несмотря на все заверения, понимают раньше времени, что их привезли на смерть, — это постоянная головная боль коменданта. Ему бы хотелось делать все потише и побыстрей. И, наконец, зондер Шмуль, человек, как он себя называет, с самыми печальными глазами. Задача его жизни — через грязную работу с трупами отсрочить собственную смерть. Он говорит: попав сюда впервые, либо через несколько минут сходишь с ума, либо привыкаешь. Сам он за месяцы заключения, правда, не сошел с ума, но и не привык.

 

Самое страшное в этой книге — вовсе не горы трупов, не вынужденные сделки зондеров с совестью и даже не атмосфера обречённости. Самое страшное, что для немцев концлагерь — это будничное место, где после «работы» служащие собираются на вечеринках, где бывают танцы, где комендант живёт в отдельном доме с садом, где возникают любовные интриги и где ни единая душа из надзирателей не задумывается о происходящем. Один немецкий функционер, хорошо понимающий трудности промышленников, высказывается в пользу того, что неплохо было бы лучше кормить заключенных, тогда, мол, они не гибли бы так массово и работали бы больше и лучше. Ему жёстко возражают: евреи-де не способны к труду, поэтому пусть умирают. Слова функционера между тем передают руководителю политического отдела, и можно не сомневаться, что у первого теперь будут проблемы из-за неблагонадежности. Роман Эмиса лишён обыденных нацистских клише, в частности, никто ни разу никому не говорит «Хайль Гитлер!», однако Эмис через предельный цинизм равнодушия сумел передать тотальный и всеобщий нацистский фанатизм в том, что касается вопросов расы. Немцы в Аушвице уверены, что затянувшаяся Сталинградская битва непременно закончится победой Паулюса. Это не вопрос оценки материальных сил воюющих сторон, это даже не вопрос веры. Это уверенность в биологическом факте превосходства Германии. Пока заключённые в бараках, обнесенных колючей проволокой, умирают от непосильного труда и недоедания, комендант и его подчинённые в местном импровизированном клубе поднимают бокалы за будущее арийской расы.

 

Предельный цинизм происходящего заключается и в том, что массовые убийства оказываются вовсе не развлечением, а тяжёлой каждодневной работой. Комендант весь в заботах. Каждый день приезжают составы с арестантами. Нужно быстро и эффективно провести селекцию, то есть отбор трудоспособного населения. Здесь неутомимо трудятся нацистские врачи. Далее вступает комендант: отобранных для умерщвления необходимо убедить в том, что скоро им предоставят кровать для отдыха и горячую еду. Нужно только сначала помыться. Вместо воды в этих «душевых», как известно, подавался ядовитый газ «Циклон Б». Но верят коменданту неохотно, и тот чувствует, что теряет «профессионализм». В итоге на перроне паника, приходится пускать в дело оружие. Понятно, что все будет, как хочет комендант, и исход изменить нельзя, но Паулю Доллю так хочется гладкости, ритмичности, чтобы все скользило как по маслу. Он человек волевой, знает, что такое война, но ему так важно чувствовать себя нормальным человеком, что он неустанно себе напоминает, что он совершенно нормален. Вопросы морали и ответственности перед человеком его при этом мало интересуют, ежедневные убийства — это просто работа. И тяжелая работа. Столько вопросов приходится решать. Например, в последнее время перестал работать один из крематориев. Трупы евреев приходится сжигать на кострах на открытом пространстве. Запахом пропиталось все. Даже за пятьдесят километров от лагеря преследует этот запах. Пожалуй, с этим связано самое большое неудобство для немцев. Но это еще полбеды. Как же сжигать трупы? Это не такое простое дело. Тела горят плохо. К счастью, решение предлагает зондер Шмуль — пропитывать трупы жиром. Молодец зондер, думает Пауль Долль, заработал себе еще одну отсрочку. Но все равно с удобством крематория это не сравнится. А что насчёт подсчёта убитых? Как известно, нацисты статистику вели плохо, поэтому так сильно разнятся оценки количества жертв — от 1 до 4 миллионов. Комендант думает, что убитых нужно считать по черепам. Зондер Шмуль возражает: многие окончили жизнь после пули в лоб. Череп в таких случаях раскалывается, поэтому серьезные погрешности при подсчёте неизбежны. И предлагает решение: подсчитывать берцовые кости и делить сумму на два. Пауль Долль снова хвалит зондера. В общем, все складывается так, будто не евреи жертвы нацистов, а сами нацисты жертвы своей верности долгу, исполнительности, ответственности, вынужденные, несмотря на запах от костров, выполнять тяжёлую работу. Кажется, что ещё немного, и их начнёшь жалеть.

 

Но, конечно, нужно чётко понимать, что «Зона интересов» — это не постмодернистский опус. Для Мартина Эмиса боль и страдания реальны, это не литературная игра. Вводя в повествование мрачную иронию, от которой, впрочем, вовсе не весело, слегка смещая акценты, писатель в действительности занят важным поиском. Он пытается понять и объяснить, как же оказалось возможным то, что произошло. Он приходит к выводу, что в Германии в годы войны заправляли вовсе не люди. Вывелась какая-то нечеловеческая порода людей, в которой отмерло гуманистическое начало. Это люди-убийцы, люди-фанатики. К счастью, многие из них понесли наказание. Некоторые, вроде коменданта, успели перед смертью даже переоценить свою жизнь. Однако были и те, кто от наказания ушел. Например, один из главных героев-рассказчиков Ангелюс Томсен, кстати, племянник секретаря Гитлера Мартина Бормана. Ему удалось попасть в американскую зону оккупации и впоследствии даже стать переводчиком у американцев. Только после поражения Германии он начал задумываться о том, в чем участвовал. После войны он встречает жену бывшего коменданта и по-прежнему хочет быть с ней. Но женщина против — слишком велик груз прошлого. Она единственный человек в романе, кто и в эйфорический 1942 год считал, что Германия творит нечто чудовищное. Пауль Долль, кстати, хотел убить ее руками зондера Шмуля — за неблагонадежность и за то, что она всегда находила повод, чтобы с ним не спать. Вот таким оказался комендант: он настолько влюблен в свое якобы нормальное мужское начало, что неспособен принять равнодушие женщины.

 

И ему даже все равно, что дети, так невинно играющие в саду и кормящие любимую черепашку, останутся без матери. Истерия немцев распространялась даже на них самих. Например, некогда жившая при лагере с мужем-служащим женщина после смерти мужа (его считают героем — он пустил автоматную очередь в пытавшихся сбежать заключенных и от отдачи налетел на колючую проволоку, находящую под током) оказывается сама заключенной в Аушвице. У нее «вдруг» нашли неарийские корни. Неважно, кто ты есть и какая у тебя должность, — политический отдел, имеющийся при каждой организации, все равно сильнее, и его мнение может легко решить судьбу человека.

 

«Зона интересов» лишена прямолинейного морального послания. Прямым текстом Эмис никого не осуждает. Вместо этого он просто предлагает трезво взглянуть на историю, на ту кошмарную будничность убийств в немецких лагерях, которой нацисты окружили свою работу по «очистке» Европы от евреев. Человеческого объяснения этому писатель не находит. Ответ лежит где-то в иррациональной плоскости, за пределами совести, разума и здравого смысла. Весь цинизм происходящего Эмис выразил тем, что показал не результаты нацистской бойни, а ее будни — ту самую тяжелую работу по убийству, которую так исполнительно исполняли немцы.

 

Сергей Сиротин

 

Опубликовано в журнале "Урал", №7, 2017.