noblit.ru
Роман Виктора Пелевина “KGBT+” 2022 года сюжетно является продолжением его предыдущей работы “Transhumanism Inc.” Писатель мастерски собрал очередную мозаику из саркастических и афористических высказываний о будущем человечества. Но сказать, что принципиально новых идей здесь нет, нельзя. Разумеется, все это мы у Пелевина уже видели и раньше, но, как всегда, писатель нашел очередной нестандартный ракурс для взгляда на нашу современность, ведь сомнений в том, что будущее у него связано с настоящим, нет никаких. Все в этом мире настольно единолично решают власть, деньги и секс, что по-настоящему независимая точка зрения просто невозможна. Примерно об этом и написан роман. Как же выйти из порочного круга сансары? Ответ писателя неизменен десятилетиями: необходима духовная практика.
Начинается книга, правда, не совсем с будущего. Рассказ ведется от лица японца, потомка самурайского рода и жителя 20 века, который с детства мечтал о творчестве, хотя и был лишен талантов. Он выучил английский и получил доступ к оригинальным европейским книгам, хотя увидел в них лишь подстрекательство к бунту против власти. Тем не менее яд сомнения и свободы сумел отравить его юный разум, так что молодой человек начал со скепсисом относиться к духовной культуре родной страны. Когда разразилась Вторая мировая война, он попал в Бирму в качестве военного переводчика, здесь ему пригодилось знание английского. Он не принимает непосредственного участия в боевых действиях, но тем не менее переживает важный опыт. Он видит мертвого англичана и сомневается в том, что Англия способна править миром. Потом понимает, что мертвый англичанин индус и осознает всю мудрость белого человека, сумевшего заставить азиатов убивать друг друга. Сам же он человек почти нравственный, убивать мирных жителей он не намерен даже по приказу. Но главный свой опыт он получит не на войне, а в беседах с местным монахом. Здесь у двух собеседников случится небольшой диспут.
Европейские книги действительно отравили нашего героя, но они не убили его знания о буддизме. Ему прекрасно известно, что сутры едва ли выражают подлинное учение Будды, потому что и учения никакого нет, а есть только практика. Сутры «похожи на громоздкие телеги с каменными колесами, доставившие из прошлого несколько драгоценных обломков истины…» У героя есть позиция. По его мнению, традиция Большой Колесницы превосходит традицию Малой, а палийские сутры можно свести к одной-единственной «Сутре Сердца». Но стратегия Виктора Пелевина одинакова десятки лет: персонажи в его книгах постоянно делают переоценку ценностей и открывают для себя истину. Поэтому в беседах с монахом японский переводчик неожиданно для себя, представителя, как ему кажется, ведущей нации, открывает новые горизонты. Может, он и говорит, что осознает буддийское «прозрение пустоты», но в действительности это все фальшь. Если было все было так, тогда почему он не избавился от страданий? Нужны принципиально новые шаги, и вот тут бирманский монах, разумеется, готов помочь.
Монах рассказывает ему о некоем Бахии, который стал учеником, а вернее собеседником Будды, и добавляет собственные комментарии к взгляду буддистов на мир. Согласно им, личность – это просто механизм интерпретации восприятия. И вот если этот механизм убрать, то исчезнет и личность, а вместе с ней страдание. Мысли тоже отдаляют от цели, потому что одна влечет другую и так до бесконечности. В фирменном ярком и образном стиле Пелевин пишет:
– Но природа ума действительно пуста, – сказал я.
– Что вы сейчас сделали? – засмеялся монах. – Вы на ровном месте создали две концепции… нет, четыре – «природа», «ум», «действительность» и «пустота». А потом перекинули между ними абордажные мостики. Теперь вам необходим пират, который станет по ним бегать. Вы будете кормить его всю жизнь. Пират проживет ее вместо вас, а перед вашей смертью виновато разведет руками и скажет, что ничего не вышло. Вот, если коротко, обычный путь последователя Махаяны.
Наш японец и сам все знает. Все вокруг иллюзия и пустота, это понимали даже восторженные прихожанки, которых он видел в Японии. Но понимать-то понимали, а толку? Жизнь их оставалась суетливой и идиотской. И такой прихожанкой был, по-видимому, и он сам. В юности он считал себя мудрым и радовался своему пониманию того, что человек просто кукла, танцующая в лучах софитов. Но после бесед с монахом понял, что и само это понимание рождается не в нем, а в свете софитов. Понять вообще ничего нельзя. Якобы постижение чего-то в действительности есть сгусток очередной иллюзии.
Заставив очередного своего героя убедиться в пустоте всего сущего, Пелевин проворачивает стандартный ход маркетолога: он обещает истину. Бирманский монах намерен обучить нашего переводчика нужной практике, но, разумеется, это знание чрезвычайно секретно и больше не должно быть передано никому. Его будет знать только герой книги (и читатель Пелевина). Суть его выражается очень просто: в том, что видишь и слышишь, нужно видеть и слышать только то, что есть. Никакие умственные построения не нужны. После так называемых прозрений нужно не возвращаться в стойло своего ума, а именно вычистить это стойло, как делал Геракл. Так герой приходит к выводу, что Большая Колесница не лучше Малой, и вообще нет двух колесниц, а есть два колеса на одной телеге. Если бы писатель был в доску серьезным, этот ход мы предъявили ему в качестве обвинения, но открывающийся дальше мир настолько полон сарказма и насмешки над человеческим общежитием, и одновременно настолько доказывает невозможность буддийских истин, что нам понятно: Пелевин не хочет передавать нам никаких истин. Он хочет показать нам, что человечество движется к деградации. Не только истина, а вообще смыслы, возможно, и были раньше, но теперь они умерли и их похоронили.
20 век ушел в прошлое, теперь мы в будущем, каким оно было изображено в романе Transhumanism Inc. Напомним кратко главное. В будущем Россия превратилась в Доброе Государство, управляемое партией социалистических евразийских демократо-охранительных большевиков - сердоболов. До некоторой степени страна независима, но выяснить степень этой независимости очень сложно. В стране полно ресурсов, есть армия и промышленность, но в финансовом плане она просто карлик, поэтому легко может стать жертвой любой нации-ростовщика. Более того, вожди Доброго Государства пребывают в так называемых банках, то есть контейнерах, где хранится их мозг. Для этих баночных мозгов всемогущая корпорация Transhumanism Inc. создает симуляции. Учитывая, что банки хранятся под землей в Лондоне и любой уборщик может смахнуть их с полки, выглядит все так, будто истинным властителем планеты является именно Transhumanism Inc. Фактически так и есть, хотя Доброе Государство во многом проводит самостоятельную политику. Основа его международного влияния лежит в продавленной мировой повестке так называемого ветрогенезиса, которая в ответ климатическую повестку Запада утверждала, что весь мировой ветер, необходимый для производства энергии, рождается в Сибири. Поэтому все теперь Доброму Государству как бы должны. Правят Добрым Государством военные. Иногда развязываются войны, иногда они кончаются договоренностями. Как уже говорилось, никто толком не знает истинной зависимости нас от них и их от нас. Но все прекрасно понимают другое: болтать языком не следует. За слова наказывают. Нет сомнений, что мир у Пелевина тоталитарен. Единственная свобода, которую еще не забрали сердоболы и корпорация Transhumanism Inc. – это текущее мгновение. Прошлое и будущее уже поделено и присвоено.
В будущем люди передвигаются на конной тяге, у всех в мозге стоят импланты и господствует, как ее называет Пелевин, «сексуально-политическая» теория, согласно которой мужчины понижены в статусе, а женщины доминируют. Качать мускулы в тренажерном зале бесполезно, тестостерона от этого не прибавится – пара импульсов через имплант и женщина легко избивает любого мужчину, что воспринимается как норма. Очень подробно Пелевин описывает сексуальные нравы мирового сообщества, выстраивая вокруг них сам сюжет. Все это выглядит очень извращенно и цинично – полное разложение. Мозгли людей фактически находятся в полной собственности всемирных корпораций. Им можно внушить любую идею, прогнав специальную рекламу, отключить которую нельзя. Когда-то в древности Сократ говорил, что ничего не знает. Это верно и про будущее у Пелевина. Никто не знает, как устроен мир, а попытки это понять путем конспирологии строго наказываются. Неизвестно даже общественное устройство. Это с равным успехом может быть социализм, капитализм или клепто-корпоративный коммунизм. Так ставить вопрос нельзя, потому что вообще никак нельзя вопрос. В мозгах людей есть какие-то фрагменты реальности, но они там возникают только потому, что так диктует политическая необходимость или коммерческая выгода.
Перенося нас в мир, где правит Transhumanism Inc., Пелевин не полностью разрывает связь с прошлым, и появляющиеся новые герои романа в действительности оказываются связаны со старыми. Архетип, который воплощал японский переводчик 20 века, переносится на баночного создателя биороботов, который говорит о все той же мечте творить. Мы уже встречали его в предыдущем романе. Он прожил прошлую жизнь и теперь готовится прожить еще одну. Ему недостаточно удовольствий баночного существования, где симуляция может подарить ему любые ощущения. Он хочет пожить именно как человек и принять человеческое страдание. Именно оно дает самое ценное в этом мире – опыт. И именно из него растут великие кораллы искусства. Итак, мы увидим три жизни: переводчика из 20 века, баночного обитателя и легенды так называмой вбойки с ником KGBT+. Единый дух пронизывает эти жизни, но в мире будущего не до метафизических объяснений. Этот размазанный по трем жизням герой сам допускает, что весь его опыт может быть обычной симуляцией, то есть написанным кем-то кодом.
Мы проследим путь вбойщика с ником KGBT+ с самого детства. Три четверти романа – это его автобиография, написанная в полном соответствии с законами коммерческого чтива, чему наш герой только рад стараться. Вот, например, он пишет:
Кстати, только сейчас догнал: возраст Нерона – это за год до возраста Христа. Осталось понять, что я хочу этим сказать, но это можно доверить ассистентам.
В общем, он будет только рад, если армия маркетологов поможет родиться новым смыслам в его тексте, даже если сам он их не закладывал. Любую критику со стороны он заведомо отметает. Отечественных профессоров гуманитарных наук он считает дебилами.
Уже в детстве KGBT+ как будто чувствовал какую-то метафизическую гравитацию, хотя мы опять же не знаем истинна эта метафизика или часть программы. Он ощущал себя чем-то вроде света, оторванного от породившей его звезды и неспособного вернуться домой. При рождении он получил имя Салават, смесь «сала» и «ваты», к чему Пелевин тут же привлекает все перипетии патриотического дискурса. Салават поступил в элитную школу, где ему вставили имплант. Теперь он должен был стать спецназовцем не то сердоболов, не то корпорации Tranhumanism Inc., управляющей подземными банками, где хранятся мозги сильных мира сего. Впрочем, специализировался Салават не на боевых действиях, а на искусстве переговоров. Может, он и понимает тоталитарный характер мироустройства, но не осуждает его. Более того, он признается, что после установки импланта все в его голове пришло в порядок. Вот его простые и понятные слова:
У меня была Родина, и это было важно. Родина была большой, хорошей и справедливой, но немного неуклюжей и простоватой, из-за чего врагам век за веком удавалось возводить на нас клевету. Вокруг нашей Родины простиралась вражеская земля, откуда приходили убивать и грабить, а в промежутках между завоевательными походами вливали в наши души смуту и яд. Я любил свою землю и живущих на ней людей, не задумываясь, заслуживают они этого или нет. Мое сердце радовалось их успехам и горевало о неудачах, ненавидело наших клеветников…
Впрочем, не нужно думать будто перед нам ура-патриот. В действительности он человек, разорванный между двумя полюсами. Если пользоваться современными терминами, мать Салавата была «патриоткой», а отец «либералом» (отсюда сало и вата). Может, это наследственность, но теперь оба взгляда на Россию присущи их сыну. Причем отцовский взгляд был очень болезненным:
вот с отцовского полюса было видно, что я живу в жестокой и несправедливой диктатуре, где власть вместе с собственностью по непонятной причине принадлежит кучке спрятавшихся в банки узурпаторов, и все мы – что-то среднее между их рабочим скотом и картежными фишками.
Только вот либеральная точка зрения вовсе не означает, что на Западе есть свобода. Салават цитирует одного писателя прошлого (вымышленного Пелевиным), который говорил:
российский авторитаризм отличается от западной демократии тем, что в России люди точно знают, кто имеет их сзади, а на Западе населению не сообщают даже этого.
Это все та же война дискурсов. В последних книгах Пелевин постоянно доказывает и показывает, что никакой истины нет. Есть информационный мир, весь вопрос только в том, на какой именно из его каналов ты подписан. С такой точки зрения консервативные патриоты – это те же либералы, просто их прошивка давно не обновлялась. Собственных политических или социальных взглядов у Салавата нет, он аполитичен. Он приглядывается к разным типам общественного устройства, но никакое не готов защищать идейно. Ему вообще не в чем себя упрекнуть. Он законопослушен, сам никого не убивал и не призывал других убивать, и даже не агитировал за реформы, хотя мог бы, учитывая аудиторию, которую он имел в дальнейшем благодаря своей огромной популярности.
Как KGBT+ стал вбойщиком и что это вообще такое? Поначалу Салават вполне себе хотел продвинуться по службе. К сожалению, сорвавшееся задание поставило на карьере крест, и он был отчислен из школы. Тут он вспомнил (может, из прошлой жизни), что хотел бы творить, и осуществил свою мечту, став вбойщиком. Вбойка – это такое особое выступление, в ходе которого транслируются не просто слова (как в рэп-музыке), а именно переживания на имплант слушателей и зрителей. Вбойка похожа на обычную рекламу, которая передается всем носителям имплантов, но отличается от нее тем, что ведет к реальному внутреннему озарению. Да и сам вбойщик во время выступления может ощущать себя центром Вселенной, чем не подлинное переживание? Именно здесь Салават, взявший ник KGBT+, себя и нашел. Во вбойке есть какое-то технологическое новшество, тогда как в рэпе и придуманном Пелевиным крэпе корни уходят в древность. Как пишет Пелевин:
Все создали наши предки, даже рэп и крэп: стишата под музыку начитывали еще блаженные слепцы времен Троянской /В-слово/, а уж император Нерон, как пишет Светоний, достиг в этом деле полного совершенства.
KGBT+ дальше будет много говорить о вбойке как о шоу-бизнесе. Он даже скажет, что и политика, по сути, та же вбойка, то есть такое же прокачивание идей напрямую через мозги людей. KGBT+ сразу дадут понять, что без продюсера он никто. Даже если ты завоевал стадион, это ничего не значит, потому что через пятнадцать минут тебя забудут. А нужно, чтобы не забыли. Поэтому Пелевин снова соединяет невинность и порок - чистое озарение, которое дарует вбойка, с суровыми законами маркетинга, которому в общем-то плевать что продавать. Пелевин помещает эти законы на небывалую высоту цинизма. Он сразу говорит, что не нужно думать, будто продюсеры заворожены твоим талантом и готовы помочь финансово. Финансово они хотят помочь себе, используя тебя. Желание выгоды он называет законом, из которого нет исключений. И далее во всем есть маркетинговые нюансы. Когда KGBT+ уже как будто согласился продвигать вкусы нанимателей, ему объясняют, что так поступают только рабы. В действительности нужно строить из себя борца, режущего правду-матку и ничего не боящегося. Всем должно казаться, что тебя вот-вот стащат со сцены за правду. Только маленький нюанс: этого не должно случиться на самом деле. И вот на фоне такого расчета KGBT+ иногда готов поверить в свою подлинную высокую миссию – примирить противоположные полюса российского мировоззрения.
KGBT+ уже говорил об отсутствии у кого бы то ни было из его современников знаний о том, как устроен современный мир. Тем не менее понимает он все вполне прекрасно. Ему предельно ясно, что у мира есть хозяин, что сердоболы вряд ли несут свет и истину русскому народу, что реклама, транслируемая на имплант, это дерьмо, и самое главное, что подлинно независимое мнение больше невозможно. Любое мнение – это обслуживание соответствующей повестки, у которой всегда есть бенефециары. И главный бенефициар – это корпорация Transhumanism Inc., которая имеет процент с любой повестки. Что бы ты ни доказывал, кого бы ни обвинял, ты всегда платишь этой корпорации. А люди менее влиятельные участвуют в собачьих гонках на выживание, правда, никто не хочет отказаться от участия, потому что намерен победить. Это желание победы не наше, оно является результатом программирования наших мозгов. Нужно забыть про мораль, нравственность и любовь к ближнему. Подобная установка еще раз доказывает вероятную цель Пелевина – изобразить деградацию человечества. Правда, KGBT+ парадоксальным образом не намерен бороться с таким положением дел. Его точка зрения выражена очень ясно: когда реальность является экономическим понятием, это гораздо лучше, чем когда она является идеологическим понятием. Во втором случае мир был бы поделен между новыми фюрерами. А все современные «революционные философы» выращены спецслужбами через корпоративные СМИ, и у них тоже есть то, что можно и что нельзя. Что касается самого KGBT+, то он, полностью признавая свое подневольное положение, говорит так:
Только не надо думать, что я кого-то осуждаю. Или не осуждаю. Я современный вменяемый человек и изгибаюсь вместе со всем, чему пока еще разрешают дышать и тихо говорить.
Славу KGBT+ принесли вбойки с названиями «Катастрофа» и «Летитбизм». В первой он проводил мысль о том, что некогда был единый мир, но потом он разбился на осколки, и Бог тоже разбился, а мы теперь являемся осколками того прежнего единства. Мы несчастны и иначе в принципе быть не может. Поэтому теперь искусство дарит нам сказки со счастливым концом. Во второй вбойке он говорит о смирении, отсылая к песне The Beatles “Let it be”. Если хочешь победить Бога, не нужно с ним бороться. Пока борешься, не победишь. Нужно ему сдаться, признать его превосходство во всем. Эти смыслы не революционны, а в какой-то мере даже наоборот консервативно-охранительны, потому что KGBT+ призывает не бороться с текущим положением дел, а полностью принять его. Он вполне философски это оформляет: в борьбе человека против чего-то нет самого человека. Это механическая работа информационного наполнения мозга, трение мира о самого себя. Поэтому даже если ты с чем-то борешься, не говори, что это делаешь ты. Мы с нашими мечтами – это волосы и ногти Бога, который ушел в нирвану. Богу давно ничего не надо, и только мы продолжаем зачем-то выдумывать иллюзорные цели.
Тем не менее, несмотря на подвижность информационной повестки, похоже, что KGBT+ переживает свой опыт каким-то непосредственным и почти девственно-наивным способом. Он прекрасно понимает то, чего не могут понять многие другие, а именно что он всецело является продуктом своей эпохи. Его личности необходима самоочистка, чем он и занимается, правда, каждый день грязь налипает снова. Смыслы проникают в него, они запускают внутри какие-то процессы, они могут расти и рождать что-то новое. В каком восторге он был, когда встретил девушку! Он увидел в союзе мужчины и женщины выход за пределы тоталитарного контроля, подлинную свободу, освященную самой природой. Вот он пишет: «Женщина очищает. Она делает тебя свежим. Безгрешным. Омытым светом. Новым». Не будем тут говорить, как цинично пелевинский мир над ним посмеялся.
Деградация человечества – самое болезненное ощущение от этого романа. Технологическое совершенство не освобождает, а ведет только к еще более тотальному рабству. Да и сам KGBT+ это признает, когда говорит, что современная ему культура – это «арьергард». Раньше был «авангард», то есть движение вперед, а сейчас лучшие умы смотрят назад и вяло пытаются повторить достижения прошлого. Это редкий пример любви в прозе Пелевина, где практически все подвергается циничному осмеянию. Даже красоту он называет «обманом чувств, необходимым природе для ее темных дел». Но на самом деле Пелевин признает и очень ценит смыслы прошлого. Сама история с тремя перерождениями (или симуляциями?) одной личности в этой книге – это яростная попытка сохранить опыт и воплотить его в искусстве. Это попытка подарить счастье и помочь обрести пушкинские «покой и волю», причем к Пушкину Пелевин обращается без ужимок и передергиваний. Но увы, текущее движение к будущему – это движение в тупик. И уж тем более бесполезно движение российской истории, время которой не идет, а веками стоит колом, о чем Пелевин говорит так:
Наша проблема в том, что мы как народ и духовная культура пошли не за Толстым, а за Лениным и Сталиным, и с тех пор повторяем этот выбор в каждом нейросифилитическом содрогании государственной мысли, накрывающем страну с мавзолея…
Или так:
Уже пять веков живем от конфискации до мобилизации, а сердоболы из своих усадеб рекомендуют рожать больше детей, потому что нужно же кого-то зачислять в конницу.
Пелевин чувствует живительный сок горних буддийских истин, но на земле остается пессимистом, потому что за десять тысяч в природе человека и истории человечества ничего не изменилось. Тогда нужно ли ждать изменений в будущем, пусть технологии и обещают вечный рай?