noblit.ru
В 2019 писатель из Тулузы Жан-Поль Дюбуа получил главную литературную награду Франции – Гонкуровскую премию, но в его послужном списке есть и другие. Так, в 2004 году он стал лауреатом премии Фемина, которая считается женским вариантом Гонкуровской премии. Поэтому получается, что Жан-Поль Дюбуа признан как мужской, так и женской частью французской читательской аудитории. Премию Фемина он получил за роман «Французская жизнь», который пока не переводился на русский. По структуре он очень напоминает «Годы» Анни Арно. В обеих этих книгах обозревается полувековая история современной Франции – ее надежды, политика, общественные настроения. Главный герой «Французской жизни» становится свидетелем последовательной смены власти и изменения социальной атмосферы. Иногда он хочет быть участником истории, как в мае 1968 года, иногда хочет оставаться в стороне. Так или иначе, он проживает свою личную жизнь, фоном к которой становится жизнь всей страны.
История самосознания Поля Блика начинается со смерти его брата Винсента, которая случилась в сентябре 1958 года. Миллионы французов только что поддержали новую конституцию пятой Республики. Мальчику тогда было меньше десяти, однако он сумел со всей силой почувствовать, каким ударом смерть брата стала для семьи. Сила этого чувства будет такова, что и десятилетия спустя Поль будет возвращаться к этим событиям. Сейчас он мал и, конечно, понимает не все. Незадолго до смерти брата он украл у него игрушечную карету с лошадьми, но не испытал по этому поводу ни угрызений совести, ни раскаяния, и уж тем более у него не было слез.
Маленький Поль видит, с каким ожесточением происходят в семье кухонные споры по поводу политики. На дворе рубеж 1960-х, кто-то в семье поддерживает де Голля, кто-то против него. Горячие споры не доходят до драки только потому, что в определенный момент застолья подают индейку. Тогда сразу наступает мир. Назвать семью сплоченной нельзя, и дело здесь не только в политике. Семья матери и семья отца не общаются. Особенно непримиримой выглядит бабушка. Он живет в атмосфере постоянного негодования и даже ненависти. Она вообще не хотела, чтобы ее сын женился на дочери пастуха. Она всем своим христианским сердцем ненавидит Советский Союз, считая его страной безбожников, и особенно Анастаса Микояна, которого она презрительно называет «Микояшем». Стоит ей увидеть его по телевизору, она берет трость, стучит ей и удаляется в свою комнату. Бабушка – единственный человек, смерти которого желал маленький Поль Блик.
К 1968 году Поль Блик превращается в молодого человека. В детстве и отрочестве он жил в атмосфере бездвижности, вызванной смертью брата, тогда как мир вокруг стремительно шел вперед. Он говорит: «Такой была моя семья - не вызывающей любви, отжившей свое, реакционной, страшно печальной. Одним словом, французской». Да, его родители с виду напоминали людей, переполненных жизненными соками и бурлящими энергией, но в действительности они куда больше походили на полые стволы деревьев, плывущие по реке. Что касается страны, то она преодолела слабость и стыд, разбогатела, построила целые кварталы с многоэтажными зданиями, но что толку от этого? Трудно было расти в такой стране. С одной стороны де Голль, с другой Помпиду. Да еще и старшего брата нет, который мог бы чему-нибудь научить. В итоге даже половое развитие у Поля происходит несколько радикальным путем благодаря другу, который является почти извращенцем.
В юности Поль жил в мире, где надо было учиться. Нужно было знать английский, уметь решать квадратные уравнения, знать стихи Овидия, словом, нужно было знать все, чтобы добиться главной цели - стать достойным человеком. Но этого ли хочет молодой человек мая 1968 года, если его спросить откровенно? Поэтому сейчас Поль приветствует студенческий мятеж, правда, не потому, что разделяет идеи, а потому что просто рад хаосу. Он выбирает хаос ради хаоса, повинуясь инфантильному желанию разрушить все. Он даже участвует в разгроме гаража собственного отца, который занимался автомобильным бизнесом. Эти события в его глазах имеют поистине космический масштаб. Миллионы французов, не имея ни конкретного плана, ни фюрера, ни каудильо, выбрали путь в новую жизнь. Это даже нечто более грандиозное, чем отправка людей на Луну американцами. Образование, любовь, музыка, политика и искусство освобождались от суровых оков, в которые ее заковала послевоенная Франция. Новое поколение и старое разделяла пропасть.
Впрочем, и в начале 1970, когда Поль учился, он не изменил своего отношения к Франции и, в частности, к образованию. Все преподаватели для него – это мерзкие типы, понукающие слабыми и льстящие сильным, да еще и помешанные на регламенте. В итоге колледжи и университеты не дают никаких знаний, а просто тупо поставляют рабсилу для заводов и госучреждений. Получение первой работы, впрочем, тоже не осчастливило Поля Блика. В его обязанности входило составление отпускных листов для рабочих. Он оригинально называет свою деятельность «работой, которая обгрызает вашу жизнь, этот зарплатный рак, который не убивает, но день за днем парализует мышцы счастья». Потом он четыре года проработал в колледже Мари Кюри. Он пришел к выводу, что эта школа превращает людей в дебилов и полна лицемерия и пошлости. Преподаватели изменяли своим супругам в квартире, ключи от которой им давал Поль, а потом могли с чувством абсолютной правоты выставить ученика из класса за то, что тот жевал жвачку на уроке.
Позже Поль признает, что в те годы у него не было никаких реальных планов на будущее и что его направлял слепой и неистовый эгоизм молодости. Ему не нужны были ни Бог, ни учитель, ни деньги, только свобода. Впрочем, и ясности в жизни тоже не было. В двадцать четыре года он получил диплом, американцы тогда покидали Вьетнам, а его жизнь напоминала полотна кубистов. Даже диплом он, похоже получил просто так. Знания в вузе не проверялись, экзаменов не было, а когда один преподаватель захотел всё-таки провести экзамен, к нему заявилась троица учеников вместе с нашим героем и пообещала за это разбить ему лицо и поджечь машину. Тем не менее 1970-е в целом Поль воспринимает как уникальный опыт свободы, освободивший тело и душу, мужчину и женщину, и уничтоживший ревность. И с возрастом ценности становятся все более традиционными. Поль хочет жениться на женщине, которая будет его понимать, которой он будет рассказывать про умершего брата Винсента, которая будет курить травку и одновременно снимет с него груз жизни и страх умереть одному. В общем, несмотря на резкие движения молодости, теперь Полю нужна стабильность. Да и идеи 1968 года как будто не выдержали проверку времени. Как пишет Поль: «все отказались от иллюзий, надели штаны, потушили окурки с марихуаной, откинули волосы назад и вернулись к работе». На смену пришла новая эпоха – денег. Они пахнут омерзительно, но если тебе что-то не нравится, можно скромно отойти в сторонку.
Поль женится на девушке Анне, отец которой держал предприятие по продаже ванн и одновременно управлял спортивным журналом. Собственно, в этом журнале Полю и довелось поработать. У пары рождаются дети, Анна со временем заменяет отца в фирме по продаже ванн, а Поль с головой окунается в свое увлечение фотографией. Кто бы мог подумать, что ему удастся даже немного разбогатеть на этом поприще? И это притом, что он не станет папарацци, делающим горячие снимки знаменитостей, а сосредоточится исключительно на съемках неживой природы. Он будет сотрудничать с одним изданием, готовящим книгу о деревьях Франции, и станет фотографировать деревья. Успех книги превзойдет ожидания. Дальше больше. Издательство задумывает расширить горизонты и выпустить книгу «Деревья мира», так что Полю придется объездить весь мир. Для него это становится путешествием к себе. Он осознает, что человечество – это муравейник, и каждый такой муравей пытается найти свое место в мире. Или, с другой стороны, люди - это жалкие млекопитающие с ничтожной продолжительностью жизни, не способные нигде пустить корни. В этом плане есть чему поучиться у деревьев. В общем, одинокая и медитативная практика фотосъемки позволяет Полю подумать о жизни спокойнее, отказавшись от порывов юности. Да и как ему следовать прежним идеалам, если он из борца с системой превратился в ее примерного воспитанника, в типичного буржуа с небольшим капиталом? Успех Поля как фотографа был значительным, но это не превратило его в охотника за славой и деньгами. Однажды ему позвонил сам президент Франции Франсуа Миттеран с пожеланием сфотографироваться у него. Поль отказал, едва не сказав всю правду о том, что не хочет быть фотографом у человека, который заигрывал и с правыми, и с левыми в угоду личным интересам.
Следующий этап в его жизни – признание того, что в любви нет ничего уникального. Это раньше он думал, что любовь – это своего рода религия, где Бог замещен возлюбленной. Но возлюбленная оказалась пустой проекцией себя, зеркалом. Любовь, начинавшаяся как удар молнии, в итоге сменяется путешествием по коридорам скуки. Напрасно Поль считал, что его путь будет каким-то особенным. По сути любовь – это опийный наркотик, снижающий тревогу в ожидании смерти. Но этот наркотик не действует вечно. Возможно, чтобы возобновить его действие, Поль постоянно изменяет жене с любовницами, а жена, как Поль узнает позже, возможно, изменяет ему. Понимает он и то, что не стал нормальным отцом своим детям. Детям нужна была опора, за которую можно было бы держаться, а он с Анной в этом плане представлял собой весьма хрупкую конструкцию.
Каким бы ни был год, Поль Блик недоволен происходящим во Франции. Да, в 1968 году он немного участвовал в происходящем, но несколько бездумно, просто повинуясь всеобщим порывам. Вообще же он весьма аполитичен и для него все французские президенты имеют изъяны. Например, политику Жоржа Помпиду он сравнивает с управлением табачной лавкой. А десятки лет спустя, уже при Жаке Шираке, говорит следующее: «Идет речь о моей собственной жизни или о судьбе страны, я не вижу никакого выхода, никакого света, ни малейшей причины надеяться на улучшение». Поль никогда даже не голосовал. Объяснение просто: еще ни разу он не встречал кандидата, которому мог бы доверить ключи от своей машины или с которым захотел бы провести выходные на рыбалке. Это мать его убежденная социалистка, а сам Поль Блик ни к кому особенных симпатий не испытывает. Тем не менее названия главам даны именно по именам президентов и срокам их правления, поэтому путь Поля Блика все же не следует рассматривать в отрыве от страны. Замечания о Франции из его уст мало похожи на комплименты. В частности, родная страна напоминает ему семейную машину-универсал, в которых ездят государственные служащие. Когда такая машина едет, все до смерти обычно - переключаются скорости, соблюдается режим, никаких излишеств. О каком прогрессе может идти речь? Даже более того, для него Франция - это страна, которая ушла под воду еще глубже, чем Атлантида. Такие размышления, впрочем, не отменяют того факта, что Поль иногда становился довольно близким свидетелем происходящего в Европе. В частности, во время смены власти в Румынии он даже отправился в эту страну в составе гуманитарной миссии, но оказалось, что он там не был особо нужен. Там по телевизору он увидел суд над Чаушеску, и потом его необходимость быть в Румынии тем более отпала. Возвращаясь во Францию через Венгрию, он увидел Макдональдс и подумал, что в Венгрии революция уж точно победила.
В 2000-х, учитывая безумие дочери и смерть жены (да еще, похоже, с любовником), долги, потерю дома и непрестижную работу садовника вместо карьеры личного фотографа президента, нельзя сказать, что жизнь была добра к Полю. Однако так же нельзя сказать, что жизнь его сломила. Жену он, между прочим, ни в чем не обвиняет – ни в долгах, ни в тайных делах. Наоборот, он ей по-своему благодарен за то, что все эти годы мог заниматься работой мечты и вдобавок спать с ее подругой, пока жена работала. Покидая дом, где они жили с Анной (его нужно отдать за долги), он даже рад, что обретает свободу, потому что этот большой и чуждый дом никогда не любил. Поль Блик, по-видимому, понял саму амбивалентную суть жизни, а потому никогда не поддавался слабости веры и никогда не молился. Толку стоять на коленях и кого-то умолять, если нет даже ушей, которые вас слушают? Эволюция подняла нас с четырех лап на две ноги, тогда зачем обращать это процесс вспять и становиться на колени? Бога Поль Блик понимает почти в точности как Фрейд – это выдуманный отец, хозяин или учитель, на которого человек возлагает необоснованные надежды. Нет, это не для Поля. Он не молился даже тогда, когда работа над «Деревьями мира» забросила его на Цейлон, где он подхватил опасную болезнь и мог умереть. Жизнь для него – это одиночное путешествие, переход без цели, скольжение по реке, которая одновременно и спокойна, и способна вызвать морскую болезнь. Большую часть времени мы плывем, но иногда собственный вес утягивает нас на дно. Вот тогда-то, когда ноги касаются дна, в нас и поселяется страх предков. Вся жизнь именно это и есть, и смысл в том, чтобы приобрести опыт терпения. В сущности, этим и завершается книга, а также признанием того, что жизнь – это иллюзорная нить, которая связывает нас с другими. Мы думаем, что наше существование имеет значение и убеждаем себя, что представляем собой нечто большее, чем просто ничто. Поль Блик тоже проходит этот путь и проходит его до конца. На всех этапах жизненного пути он идеально соответствует своему возрасту. Он бунтарь в молодости и приходит к чему-то вроде смирения, приближаясь к пожилому возрасту. Дюбуа, впрочем, не хоронит старческим смирением радости юности. Правильнее будет сказать, что «Французская жизнь» отражает целую цепочку равновеликих истин, каждую для своего возраста.
Сергей Сиротин