Размышления о десяти последних годах премии

Десять лет для сайта — немалый срок. За это время не только в мире литературы, но и вообще в мире произошло множество событий. А список Нобелевских лауреатов тем временем пополнили десять авторов. Хотелось бы кратко поразмышлять об этих именах, которые несомненно вошли в историю мировой литературы. Эти размышления носят исключительно частный характер, тем более что я не разделяю восторг членов Шведской академии в ряде случаев. Итак, вспомним лауреатов 2006-2015 годов.

• 2006 Орхан Памук. «Черная книга», несмотря на солидную оценку Бориса Дубина как «романа-цивилизации» как-то не сильно впечатлила. Микроистории в этой книге не сильно изощренны, а отчасти даже примитивны. Символический уровень почти средневековый. Впрочем, читал я эту книгу давно. Тем не менее, мне встречалось много нелестных оценок книг Памука (либо же качества их переводов), чего нет, скажем, в случае Джона Кутзее, кого оценивают единодушно высоко. Автор это, безусловно, серьезный и претендующий на раскрытие турецкого архетипа, который интересен тем же, чем и русский архетип — сочетанием европейского и азиатского начал. Посмотрим, о чем расскажет Памук в последнем романе «Мои странные мысли».
• 2007 Дорис Лессинг. Этого автора я, честно говоря, не читал. Поэтому говорить о ее творчестве не буду. Скажу другое — я довольно плотно интересовался фантастикой. Так вот среди признанных всемирно известных авторов Лессинг нет. Кого вы найдете, решив почитать фантастику? Стругацких, Дика, Гибсона, Стерлинга, Желязны и прочих. Но не Лессинг. Скорее всего ее роль в развитии жанра несущественна. Тем более странно присуждение ей премии. Эстетика Гибсона или видения Дика оказали влияние на всю мировую культуру и отчасти даже материальную реальность. Выделили, однако, почему-то Лессинг. У нас ее теперь массово издали, но не похоже, чтобы любители фантастики ею сильно интересовались.
• 2008 Жан-Мари Гюстав Леклезио. Роман «Пустыня» этого французского писателя меня возмутил своим примитивизмом и буксованием в приевшихся эпитетах. Кто-то называет такую прозу музыкальной, я бы назвал просто сентиментальной. Настолько, что чтение напоминает поедание меда. Позже, однако, я прочитал ранний роман «Протокол» и остался в полном восторге. Это блестящее проникновение в психический мир молодого человека, в меру абстрактное и в меру детализированное и имеющее подступы к откровениям гностического порядка. Написать такое в 20-25 лет — это выдающееся достижение. В общем, Леклезио — двусмысленный автор. Развитие у него, на мой взгляд, идет по нисходящей.
• 2009 Герта Мюллер. «Сердце-зверь» — роман, конечно, в первую очередь о кошмаре тоталитарного режима. Однако приятной оказалась его нестандартная поэтика. Мюллер нашла новый язык для разговора об этой теме. О том, насколько этот язык позволяет говорить о литературных достижениях мирового масштаба, говорить сложно. Все-таки в книге много и ожидаемых элементов. Мюллер тоже из тех авторов, присуждение премии которому оказалось неожиданностью для общественности.
• 2010 Марио Варгас Льоса. Варгас Льоса — крупнейший латиноамериканский автор, известный во всем мире. Присуждение ему премии было ожидаемо. Уже ранний роман «Город и псы» впечатляет реалистической мощью. Впрочем, не все его книги я готов оценить одинаково высоко. Например, «Война конца света» показалась мне лишенной интеллектуального стержня. Посвященная религиозному восстанию, она в общем-то о религии высказывается донельзя пресно. Не чувствуется здесь религиозной глубины, только первобытный страх перед силами зла. Но, конечно, мое частное мнение не может отменить того факта, что нобелевскими лаврами был увенчан действительно заслуженный писатель.
• 2011 Тумас Транстремер. Этот шведский поэт был одним из общепризнанных лидеров мировой поэзии. Можно ли это почувствовать в переводе? Я думаю, что нет. Особенно когда стихи без рифмы. Если бы мне дали десять стихов Транстремера и десять стихов хорошего современного молодого поэта, я бы не различил их в смысле качества, а может, даже отдал бы предпочтение второму. На мой вкус, по-русски стихи Транстремера выглядят просто словесным нагромождением, полюбить которое могут только ценители. Я к ним не отношусь.
• 2012 Мо Янь. Присуждение премии китайцу Мо Яню — это тот редкий ныне случай открытия потрясающего, но ранее неизвестного автора. Когда-то именно за это я почти боготворил Нобелевскую премию (сейчас уже нет, увы). Масштабный народный автор, пишущий о простых людях и демонстрирующий великолепное владение разной техникой — от сурово реалистической до гротескной. Основная тема — история Китая 20-го века глазами крестьян и тружеников. Премия Мо Яня — это мощный контраргумент против политизированности Шведской академии, ведь Мо Янь — член Коммунистической партии Китая и никогда публично не критикует ее курс. Несомненно, Мо Янь очень достойно представил Китай в нобелиане.
• 2013 Элис Манро. Эта писательница из Канады тоже из тех, о ком в России почти ничего не знали. Зато теперь издали полдюжины сборников рассказов, включая ранние. Рекламы имени много — ее называют даже «лучшей рассказчицей в мире». Мое мнение — это, конечно, перебор. Рассказы Манро интересные, качественные, с тонкой проработкой повествовательного объема, но авторов такого уровня в мире немало. Манро однозначно не Фолкнер, не Олеша и не Майринк, чьи рассказы, на мой взгляд, действительно поражают магией слова, проникающей в душу. В общем, Манро — обычный автор, присуждение ей премии несколько озадачивает.
• 2014 Патрик Модиано. На мой взгляд, присуждение премии этому автору — это просто насмешка над мировой литературной общественностью. Прочитав все переведенные на русский язык произведения этого автора, я пришел к выводу, что Модиано всю жизнь пишет одну и ту же книгу. Это во всех отношениях средний автор, живущий прошлым и не способный в общем-то подняться над ним и преломить его в поражающих воображение сюжетах. Все его сюжеты утомительны и однообразны. Кто-то кого-то ищет. Потерял в прошлом, а теперь ищет. Детективной огранки эти поиски не получают. Остроты у рызмышлений нет. Проникать в мир Модиано, остающийся очень личным, нет даже желания. Я подробно написал об этом здесь.
• 2015 Светлана Алексиевич. Ее работ я не читал, однако можно сказать здесь о симптоматике присуждения — тема изнанки тоталитаризма по-прежнему важна для Шведской академии. Удивительно, что сейчас, когда на повестке дня проблемы глобализации, уничтожения национальных экономик международными корпорациями, массовое переселение людей, технологии слежки и т.д., премия по-прежнему вручается за анализ прошлого. Кстати говоря, единодушного восхищения премией Алексиевич в русскоязычном мире нет. Многие сомневаются, что ее можно поставить в ряд с Солженицыным и Бродским.