В мире нет ничего странного. Нацухико Кёгоку. Лето злых духов убумэ

Нацухико Кёгоку. Лето злых духов убумэ. Пер. А.С. Григорян. М.: Эксмо, 2022.

Казалось бы, в детективном жанре уже все открыто и невозможно придумать ничего нового. Подавляющее большинство детективных историй замешано на реально совершенных преступлениях. «Реально совершенные» означает не то, что они списаны с реальных событий, а то, что и преступник, и преступление реально имели место, а детектив, берущийся за дело, в итоге восстанавливает хронологическую последовательность событий. В общем, все должно объясняться логически: герой пошел из точки А в точку B, сделал действие С и так далее. Однако какие возможности дал бы этому жанру переход, так сказать, строгой материальной логики в логику менее строгую, которая управляется не фактами, а подвижным человеческим восприятием? Это почувствовал японский писатель Нацухико Кёгоку (р. 1963), который не только размыл мир жестких причинно-следственных связей, но и ввел в повествование воплощенные элементы коллективного бессознательного (если брать аналитический подход Карла Густава Юнга), а именно «ёкаев», персонажей традиционного японского фольклора.

Подразделение Inspiria издательства «Эксмо» выпустило дебютный роман этого писателя «Лето злых духов убумэ» в переводе петербургской писательницы Анаит Григорян. Интерес Григорян к Японии вовсе не праздный, в 2021 году выходил ее роман «Осьминог», где действие происходило как раз в Стране Восходящего Солнца. В этой книге писательница очень близко подошла к выражению японского архетипа, почти вырвав его из рамок клише массовой культуры, и продемонстрировала глубокое знание японских реалий, что, по-видимому, явилось следствием серьезных штудий, а вовсе не чтением Википедии. В интервью, выходивших по случаю публикации «Осьминога», Григорян говорила об изучении японского языка и желании применить эти знания в качестве переводчика. И вот результат – прекраснейший, гармонично звучащий на русском и лишенный угловатостей текст «Лета злых духов убумэ» Нацухико Кёгоку.

В этом формально детективном романе описаны нескольких главных героев, одинаково важных для повествования. Действие происходит в 1952 году, и рассказчиком выступает молодой человек Тацуми Сэкигути, которому немного за тридцать. Сэкигути в юности был очень замкнут, часто страдал от депрессии и даже считал себя сумасшедшим, неспособным жить в человеческом обществе. Лишь друзья по университету смогли как-то его оживить. Первый друг – это кумир всех девушек по имени Рэйдзиро Энокидзу, а второй – угрюмый интеллектуал Акихико Тюдзэндзи, известный также под прозвищем Кёгокудо. После учебы Сэкигути придется повоевать, а затем наступит возврат к мирной жизни в разрушенном бомбардировками Токио. Несмотря на радикальный опыт во время войны, сейчас Сэкигути уже не так подвержен депрессии и к тому же женился. Был у него небольшой период, когда он занимался биологическими исследованиями, не имевшими особой практической значимости, но потом от науки пришлось отказаться. Для заработка он начал пописывать для низкопробных журналов и поэтому теперь ему нечего возразить, когда друг Кёгокудо называет его «грошовым писакой». Литературным трудом в начале 1950-х действительно можно было заработать. Цензура военного времени и экономия бумаги ушли в прошлое, так что книжный рынок переживает расцвет. Причем процветает не только массовая культура. В Японии один за другим выходят собрания довоенных классиков, издаются словари и переводы западных романов. Что касается дешевых развлекательных журналов, где сплетни иногда способны перейти в клевету, то их периодически запрещают, но вскоре они все равно находят путь к читателю.

Казалось бы, Сэкигути будет готов убить за сенсацию, которая дала бы ему материал для статей. Но оказывается так, что за сенсациями далеко ходить не надо. Наш писатель узнает одну очень странную историю. Есть в Токио клиника, которая частично пострадала во время американских налетов, но в целом продолжает функционировать. Раньше она была полноценным медицинским учреждением, а сейчас специализируется только на акушерстве и гинекологии. Как говорит ее директор, экономический кризис пощадил только акушерство и похоронное дело. Все остальное стало не нужно. Так вот прошел слух, что младшая дочь пары, владеющей и управляющей этой клиникой, забеременела и сейчас пребывает уже на 20 месяце, не способная разрешиться от бремени. А ее муж по имени Макио Фудзино закрылся в комнате, из которой нет выхода, а потом из этой комнаты исчез. К этим двум необъяснимым фактам добавляется информация о том, что в клинике начинают пропадать новорожденные дети. Интерес нашего героя к этой истории разгорается тем сильнее, чем больше он начинает чувствовать свою в нее вовлеченность.

Фактически он превращается в следователя, но не единственного. На сцену также выходят те самые друзья, которые спасали его от депрессии, - Энокидзу и Кёгокудо. Энокидзу действительно занимается расследованиями. Люди заметили, что он несколько раз смог указать, где находятся потерянные вещи, и начали обращаться к нему за услугами сыщика. По сути, это единственная реально фантастическая посылка в романе. Все дело в том, что Энокидзу умеет читать воспоминания других людей, хотя на протяжении книги читателя не раз попытаются убедить, что даже в этом нет ничего необычного. А Кёгокудо держит букинистический магазин, попутно занимая должность настоятеля синтоистского храма. Он умеет проводить древние обряды изгнания духов «оммёдо» и это умение обязательно применит в романе. Все с виду необъяснимые факты ближе к концу книги найдут объяснение, но любители классических детективов могут быть разочарованы, потому что разгадки лежат в плоскости не материального, а психического мира. С другой стороны, любители интеллектуальной литературы, имеющие представление о квантовой механике, а также теориях Фрейда и Юнга могут прийти в восторг от этой лихо закрученной прозы, уровень которой оставляет далеко позади стандартные детективы. Иными словами, Нацухико Кёгоку важно не показать ключ, которым открыли запертую дверь, а фактически объяснить полную тревог и страстей человеческую душу. Поломка души и чудовищные порождения больного разума – вот о чем «Лето злых духов убумэ».

Самую важную посылку, с которой писатель обращается к нам, можно найти в словах экзорциста и букиниста Кёгокудо, который говорит, что в этом мире нет ничего странного. В нем происходит все, чему суждено произойти. А то, что мы с нашим узким рационализмом не можем этого понять или объяснить, это, так сказать, наши проблемы. Фактически стратегия Кёгокудо – это ясный и осознанный заход на территорию психической реальности, которая гораздо шире реальности материальной. Кёгокудо не понимает обывателей: они не знают своей собственной природы, но при этом намерены охватить всю вселенную своим крохотным опытом. Для Кёгокудо призраки, духи и одержимость – это вполне реальные вещи, и для них он создает отдельную категорию бытия. Он говорит, что призраки есть, но они не существует. Кёгокудо ужасно раздражает, когда об этом начинают рассуждать в обычном ключе, полном суеверного страха. И особенно, когда это превращается в бульварные истории, которые как раз сочиняет Сэкигути. Истории о сверхъестественном следует принять как часть реальности, а также следует понять, что сегодня они потеряли то предназначение, которое имели в Средние века. Даже такое «простое» средневековое явление, как «рождение ребенка-демона», современный человек просто не способен понять и, не понимая, только превращает в фарс. При этом нелогичные аспекты той же религии не являются иносказаниями и аллегориями. Если бы это было так, эти истории можно было бы сделать гораздо проще для понимания.

Кёгокудо фактически выполняет фундаментальную миссию. Своей древней практикой экзорцизма он хочет навести мост между научным рационализмом и религией. Он готов служить неверующим, считающим религиозных людей дураками, и верующим, считающих атеистов бесполезными неудачниками. Он говорит так: «Я показываю ученому призрака при ярком свете дня и учу верующего, как развеять его призраков, не произнеся ни единой молитвы». Идея объединения этих мировоззрений, исторически считавшихся непримиримыми, назрела уже давно. Квантовомеханические парадоксы вроде эффекта наблюдателя и принципа неопределенности Гейзенберга только доказывают, что классическая позитивистская наука уперлась в тупик. Можно сказать, что Нацухико Кёгоку решает со своим героем Кёгокудо задачи, намного превосходящие по важности загадки долгой беременности и пропавшего из закрытой комнаты человека. Их решение способно ни много ни мало определить дальнейшее развитие человеческого разума.

Объясняя что-нибудь Сэкигути, Кёгокудо предлагает целую россыпь оригинальных теорий (хотя скорее всего писатель их взял у ученых, писавших до него). Он говорит о сознании как посреднике между душой и мозгом, при этом мозг – это машина, которая упорядочивает информацию от внешнего мира и внутреннего, создаваемого душой. Далее он говорит, что память – это движение материи сквозь время, то есть материя обладает материальной памятью, а память сама по себе и есть свойство материи. Иногда материя может как бы открыто говорить о том, что помнит – этим и объясняется умение Энокидзу читать чужие воспоминания. Затем Кёгокудо говорит о том, что духи не существуют сами для себя, только для людей и что они порождены социальной и физиологической реакциями человека. Давняя история с одержимостью, в которой обвиняют владельцев клиники, в действительности может быть легко объяснена экономическими реалиями деревенского социума, изменившимися с появлением денег. Весьма оригинально он объясняет заклятия. В сущности, они происходят каждый день. Если мы складываем два яблока – это уже заклятие, потому что складывать можно только одинаковые объекты, а двух полностью одинаковых яблок не бывает. А значит, складывая, мы придаем яблокам свойства, которых у них нет. И сама магия, кстати, оригинально трактуется им как «наделение слов ценностью». Разумеется, Кёгокудо еще много знает о японском фольклоре. Убумэ, слово, вошедшее в название романа, - это дух женщины, умершей при родах. Хотя он описан в разных средневековых источниках, здесь есть обилие толкований. Она то человек, то птица, то она похищает чужих детей, то наоборот хочет отдать собственного ребенка на воспитание другой женщине. Впрочем, здесь все зависит от человека, фактически того самого квантовомеханического наблюдателя, который своим наблюдением вмешивается в эксперимент. «Убумэ, которую видит мужчина, – это «женщина»; убумэ, которую видит женщина, - это «младенец», а убумэ, которую никто не видит, но слышал ее голос, - это «птица».

«Лето злых духов убумэ» - это высочайший образец массовой культуры, который как-то неловко даже помещать в контекст популярной жанровой литературы. Писатель весьма серьезно подходит к описанию своих героев, о чем говорит, например, такой фрагмент: «В ее шелковистой коже и слегка обеспокоенном выражении лица сквозила какая-то опасная напряженность, которая делала ее только красивее – создавалось ощущение, будто вся ее воля была направлена на поддержание хрупкого неустойчивого совершенства». Кроме того, тот же бульварный писатель Сэкигути – это вовсе не функция, нужная только для поддержания сюжета, а лично вовлеченный в происходящее человек, переживающий в ходе расследования глубокую трансформацию. Он поражен историей с клиникой, но чувствует за ней еще большую глубину и пытается нащупать саму сердцевину тайны. Также не нужно забывать, что недавно закончилась страшная война, поэтому помимо духов и призраков Сэкигути еще мучается от вопросов, которые задаются в «серьезной» литературе. Что такое человечность? Можно ли быть человеком на войне? Как жить в Японии, где вчерашние ценности, вдалбливаемые милитаристами, объявлены ошибкой? В общем «Лето злых духов убумэ» - превосходная книга для тех, кто способен почувствовать иной мир за пределами материального. Но ее отрыв от привычной реальности направлен не на то, чтобы дешевыми трюками пощекотать нервы, а на то, чтобы лучше понять всю сложность и непостижимость нашей жизни, в которой есть место не только для сухой логики фактов. Нужно просто учитывать психическую реальность, и тогда вслед за Кёгокудо можно будет повторить, что в мире нет ничего странного.

Сергей Сиротин

Опубликовано в журнале "Урал", №1, 2023.