Веселый мрак. Людмила Петрушевская. Нас украли. История преступлений

Людмила Петрушевская. Нас украли. История преступлений. М.: Эксмо, 2017.

 

Людмила Стефановна Петрушевская, недавно отметившая 80-летний юбилей, имеет статус классика новейшей российской литературы. И это притом, что первую книгу она опубликовала в возрасте 50 лет. В советское время ее не печатали, пьесы ставились очень трудно, пробиться к зрителю и читателю было тяжело. Однако все изменилось после распада СССР, и уже школьники в 1990-е на уроках литературы могли читать сказки Петрушевской. Ее творчество многогранно – она и сказочница, и прозаик, и драматург, и даже художник. Ее новая книга «Нас украли. История преступлений» - формально детектив, хотя, по большому счету, к этому жанру отношения не имеет. Петрушевская пишет об аде жизни в позднем СССР, но пишет ярко и даже лихо, так что страдания и трагедии людей воспринимаются не как что-то родное, а просто как интересная история, что-то наподобие захватывающего сериала, когда вроде и сопереживаешь, но сохраняешь дистанцию. В этом романе действуют неудачники и просто откровенные подонки. Согласия между людьми нет – все друг другу враги. И главный враг – государство. Петрушевская не видит разницы между СССР и современной Россией. Жизнь и там, и здесь ужасна, а народ как был, так и остался бесправным. Бесконечно пытаясь выжить, люди в России растеряли последние остатки достоинства.

  

Сюжет в книге закручивается вокруг двух младенцев, которых подменивают в роддоме. Первый рождается в семье Сергея Серцова и его супруги Маши. Сергей Серцов – человек азартный и рискованный, но проявит свою хватку позже, когда во время перестройки угонит корабль, груженный медью. А пока он ничем не примечательный молодой человек, который из-за отсутствия московской прописки даже не может сделать карьеру. Время позднесоветское, без прописки в Москве нельзя ступить и шагу. В общем, именно Маша помогает с пропиской, хотя ее родители, имеющие аристократическое грузинское происхождение и сейчас работащие в посольстве, против брака дочери. Все складывается неплохо, пара ждет ребенка, после родов они планируют ехать в Хандию (это у Петрушевской, по-видимому, Индия). Беда в том, что Маша во время родов умирает, оставив новорожденного. А вторым ребенком в тот день рождается сын девушки Алины, студентки МГУ. Алина встречалась с парнем из кавказского селения, но тот, узнав о беременности подруги, вынужден был уступить родителям и уехать. Так Алина осталась одна. У нее кругом проблемы, она может потерять стипендию, жить натурально не на что, соседка по комнате ворует ее вещи, а тут еще и ребенок. Алина решает отказаться от сына, но прежде меняет бирки у новорожденных, чтобы ее ребенок попал в обеспеченную семью к Сергею Серцову. Она еще не знает, что от этого Серцова так быстро не отделается. Чтобы уехать за границу, Серцову совершенно необходима жена – холостых за рубеж не берут. Он решает жениться фиктивно на Алине, лишь бы уехать. Алину, разумеется, никто не спрашивает, и так она вскоре попадает в Хандию. Сергей относится к ней как к рабыне, всячески унижает и отбирает все деньги, которые она изредка получает за переводы. Потом их пути разойдутся. Алина вернется в Москву, а Сергей убежит на корабле за границу, где сумеет выгодно жениться и сколотить капитал. И вот спустя годы, уже в 21-м веке, Сергей ожидает возращения собственного ребенка, которого некогда бросил. Но он не знает, что их два.

 

Трудно победить ощущение, что сюжет с подменой детей – это что-то очень низкопробное из разряда телевизионных передач Андрея Малахова по федеральным каналам. И детей тут не только подменивают. Их еще выкрадывают переодетые бабушки, то есть подмена совершается несколько раз. Лихой, динамичный, совершенно неожиданный по своим поворотам сюжет напоминает типичный женский иронический детектив, то есть литературу категории Б. Герои Петрушевской ни о чем не думают, они просто живут в системе координат, которую построили другие. В этой системе карьера – это хорошо, алкоголизм – это плохо. Вся жизнь укладывается в набор простых и понятных советов, вроде того, что необходимо крутиться, подмазывать где можно, а где надо идти напролом. Система таких ценностей в современной России знакома до тошноты, но, судя по этой книге, она не сильно отличается от советского времени. В СССР Петрушевской люди тоже были сплошь карьеристы, готовые переступать через других. Здесь не было взаимопомощи, жалости, любви, поддержки – только выгода и расчет. Из отдельных микросюжетов этого романа вырастает гигантский уродливый портрет советского человека, который, как оказывается, не так уж верил в социализм. Куда больше он верил в валюту, импортные джинсы и удачный брак детей. И именно подобные обобщения выводят этот текст из категории просто иронического детектива.

 

Разумеется, Людмила Петрушевская на две головы выше сочинительниц вроде Донцовой и прочих. Это даже не обсуждается. Взять хотя бы язык. Разговорные шероховатости в тексте «Нас украли» выглядят результатом не небрежности, а кропотливой работы. Роман, кстати, издан в авторской редакции. У грамматически неверных конструкций, пересыщенных разговорными словечками вроде «чё», появляется изящный ореол, как у красивой поломки. Кроме того – объем. У Петрушевской, несмотря на царящую стихию бесконечных бразильскосериальных подробностей, нет ничего лишнего. Отечественные детективщицы тратят сотни страниц на поиск преступника и поиск этот чрезвычайно прямолинеен, то есть движется по пути банального накопления сведений путем опроса свидетелей. Петрушевская же меняет саму логику произведения, ставя жанр с ног на голову. Она не обязывает нас вместе со следователем бродить по месту преступления, выискивая тех, кто что-то видел. Не так важно, кто преступник и кто следователь, они, в сущности, известны с самого начала. Важно другое – как именно российское лихолетье столкнет героев годы спустя. Жизнь у Петрушевской, пусть она мерзкая и склочная, все равно важнее дешевого удовольствия, когда узнаешь, кто именно преступник. Людмила Стефановна в куда большей степени обычный реалист, чем сочинитель детективных текстов, хотя и признается в любви к детективу. Ее реализм не рефлексивный, он не приводит ни к каким жизненным озарениям. Она даже не предпринимает попыток объяснить, что видит. Жизнь для нее данность, она не стремится подняться над ней и уйти в метафизические дали. Именно поэтому она пишет о том, что ее окружает – о том, как женихи из Кавказа бросают беременных невест, о том, как подруги по общежитию обманывают за деньги, о том, как сотрудники КГБ не столько заботятся о безопасности страны, сколько просто следят за ее гражданами, о том, как в роддоме продают детей и его начальница берет взятки, о том, как милиция пытается отнять жилье у пенсионеров. Это убогий, абсолютно безрадостный мир, где никто не протянет руки. Он чудовищен даже на материальном уровне. Вот как Петрушевская описывает позднесоветский продуктовый магазин: «А в магазинах тогда было представлено на полках что: необыкновенно вонючие консервы «Завтрак туриста», хлеб черный помятый (только по утрам) и трехлитровые банки с марированными кабачками всегда, а алкоголь если и был, то в виде знаменитого рвотного «Солнцедара», но по домам бабы варили брагу из чего попало, а мужики самогонку». 

 

Жанр книги можно определить как «веселый мрак». Все в жизни, конечно, плохо, но хотя бы не скучно. Можно потерять все, но что-то каждый раз остается. Наблюдение и, по-видимому, жизненный опыт писательницы состоит в том, что люди в России – это расходный материал. Кто-то наверху вечно выдумывает правила, по которым мы живем, но выиграть, играя по этим правилам, невозможно. Если в позднем СССР жили люди-уроды, то распад страны породил настоящих монстров-бандитов вроде Сергея Серцова. «Нас украли» - это настоящая стихия, почти энциклопедия бытовой жизни в России на рубеже эпох. И в центре этой стихии – советский человек, растерявший последние остатки идеализма, и уверенно выбравший джинсы, кока-колу и большую жилплощадь.