noblit.ruРоман «Доктор Фаустус» Томас Манн завершил в 1947 году. Эта дата — тот редкий случай, когда за цифрами стоит нечто большее, чем формальность. Германия сороковых годов — государство с катастрофически обрушившимися огромными надеждами и неупиваемой чашей стыда.
Чисто немецкое произведение Манна — самый естественный отклик на пертурбации мира, виновницей, сообщницей или жертвой которых стала Германия. Сам писатель неоднократно подчёркивает связь романа с шествующей в кирзовых сапогах историей.
Повествователь, доктор философии Серенус Цейтблом, начинает свою книгу в 1943 году, когда героя романа — Адриана Леверкюна уже три года нет в живых, а завершает в 1945-м, когда уже очевидно, что молниеносное завоевание мира Гитлером не только не удалось, но обернулось крахом Третьего Рейха. Апрель, германские города падают один за другим, Мюнхен, в котором живёт Цейтблом, исторический Мюнхен разваливается у него на глазах. «Теперь годится нам только эта песнь, — восклицает повествователь, — только ее одну мы можем петь от души: плач осужденного грешника, леденящий душу плач человека и плач Бога, который, хотя запел его смертный, распространяется все шире, словно охватывая мироздание, и страшнее этого плача не было песни на земле». Этот плач — «Плач Доктора Фаустуса», последнее, великое произведение композитора Адриана Леверкюна — грешника и гения, заключившего сделку с дьяволом. У Леверкюна, безусловно, есть корни в нашем мире. И Ницше, и Шенберг, и сам Манн... Конечно, очень интересно находить черты тех или иных личностей в герое романа. Но Томас Манн берёт шире. В образ Леверкюна он заключает чаяния Германии — страны поэтов-романтиков, философов и нацистов. Смелая молодая Германия, самоуверенная, полная идей и замыслов... Что случается с ней, почему она обращается в хищника и начинает уничтожать человеческое? Где она теряет Бога, что за силы направляют её на путь разрушения, ведущий к самоуничтожению?.. Германию ведёт гордыня, вера в собственную непобедимость и вызов, брошенный миру и Богу.
Гёте — кумир Томаса Манна в сороковые годы. «Лотта в Веймаре» (1939) и «Доктор Фаустус» — такие разные произведения, но оба без Гёте невозможные. Только вот «Доктор Фаустус» — это иное заклание души, чем было у Гёте. «Не возомните, братья и сестры, — исповедуется Леверкюн в конце своего пути, — будто для обещанья и подписания договора нужны были развилка лесной дороги, и магические круги, и грубые заклятия. Ведь уже святой Фома Аквинский учит нас, что отпадение не имет нужды в словесах, потребных для обращения, и что довольно здесь одного деянья, без торжественных славословий». Человек, однажды сошедший с дороги, будет всегда идти по косвенному пути. Появление Мефистофеля — не начало сделки, но всего лишь развеивание сомнений Фауста в том, что он принадлежит отныне Преисподней. Это уже не столько Мефистофель Гёте, сколько Чёрт Достоевского. Дьявол только переворачивает песочные часы, в которых отныне песчинки убывают медленно, но безостановочно в течение 24 лет. Двадцать четыре года — по количеству ступеней темперированного строя. Такой строй использован Бахом в «Хорошо темперированном клавире». Это всего лишь один пример множества отсылок к музыкальной и литературной классике, из которых буквально сшит роман Манна. Шекспир, Китс, Клопшток, Достоевский, Бетховен, Шенберг — и так далее, очень долго.
Дитя двадцатого века, его воплощение, символ — Адриан Леверкюн, несчастный Фауст, воистину горюющий от своего разума, разумный настолько, что оказывается неспособен к творчеству и вынужден пользоваться услугами Ада, разумный настолько, что всякое милосердие умоет руки.
Несмотря на кажущийся сравнительно небольшой объём, «Доктор Фаустус» чрезвычайно плотен содержательно и изыскан фактурно. Немецкий фольклор, эстетика, теория гармонии, литературоведение, геополитика, психология, теософия и философия — лишь некоторые из «пунктиков» Томаса Манна. Порой эту книгу просто невозможно читать из-за её плотности. Повествование о вымышленном композиторе ведёт его вымышленный друг и земляк — из вымышленного города Кайзерсашерна, временами отдавая слово Леверкюну или занимая читателя байками — вставными новеллами, — вымысел на фоне настоящей мировой истории. Образ автора и образ рассказчика нарочито далеки друг от друга. Серенус Цейтблом — это эпоха, или, Уже, современники, глядящие на Адриана Леверкюна. Девятнадцатый век, уставившийся на разбушевавшийся двадцатый.
Действительно ли прибрал к рукам Леверкюна чёрт или просто художник сошёл с ума — на это нет ответа в тексте. Из двух отношений к жизни художника — назовём их «леверкюновским» и «цейтбломовским» — и складывается «Доктор Фаустус». Роман со всеми приёмами, свойственными модернизму и постмодернизму, между которыми он растянулся. Роман о творчестве, о фаустовской Германии, о человеке и Боге.