noblit.ru
Чарльз Диккенс был лидером английской и вообще англоязычной прозы своего времени. Это крупнейший автор, оставивший гигантское наследие. Отнести его можно к направлению критического реализма, хотя иногда в его творчестве сохраняются яркие романтические черты. Объемный роман «Холодный дом» написан им в возрасте сорока лет. Он нечасто причисляется к самым знаменитым его произведениям, однако тем не менее является очень интересным по необычному содержанию. Дело в том, что одна из тем этой книги – лживая метафизическая сущность судейства – предвосхищает «Процесс» Кафки. Это позволяет создать мощный реалистический накал, хотя метафизические аспекты судопроизводства у Кафки были выражены гораздо сильнее.
Как и всякое масштабное произведение, «Холодный дом» обращается к целому ряду тем и подсюжетов. Если пытаться выделить главные темы в этой гигантской книге, то это будут: меркантильная природа юриспруденции, в действительности желающей не помочь человеку, а выжать из него все соки; давление аристократических правил, фактически способных уничтожить человека с недостаточно «чистым» прошлым; тяжелейшее экономическое положение нижних слоев общества на фоне индустриального развития; тотальное пустословие и манерничанье людей; гибельная кабала ростовщичества; напрасная вера молодости в справедливость. Рассмотрим эти темы подробнее. Юристы, адвокаты, поверенные и судьи воплощают в книге нечто демоническое. Сюжет вертится вокруг неких завещаний некоего Джарндиса, которые противоречат один другому и не позволяют выявить тех, кому следует передать наследство. Дело тянется десятки лет, продвижения нет. Из-за этой тяжбы все перессорились со всеми. А адвокатам это только на руку, ведь их цель как раз в том, чтобы все наследство пошло на оплату судебных издержек. В романе так и читаем: «Главнейший принцип английской судебной системы сводится к тому, чтобы создавать тяжбу ради самой тяжбы на пользу самой себе». Тяжущиеся и рады бы прекратить тяжбу, да не могут, они обязаны выступать противоборствующими сторонами в суде. Доходит до этого, что некоторые уже начинают искренне считать, что все судейские вместе с судом должны быть попросту уничтожены. В общем, судебные реалии напоминают кухню дьявола. Одна полусумасшедшая старушка по имени миссис Флайт видит в печати судьи печать сатаны. Однако суд для нее дьявольски притягателен. Ее безумие - это дверь к фундаментальному ощущению суда как чего-то трансцендентного, что опять же роднит «судебную» часть книги с творчеством Кафки. На суд, как и у Кафки, повлиять нельзя. Его решениям можно только следовать и уклониться от этого нельзя. И он одновременно отталкивает и манит. Старушка Флайт специально выбирает место жительства, чтобы по ночам смотреть на здание суда. Суд воплощает собой абсолютно иррациональный произвол вполне земных сил, словно их действительно направляет сам дьявол, не позволяя продвинуться по существу и вынуждая их только запутывать обстоятельства дела своим клиентам. Суд – это бесконечные уловки и пересмотры, ворошение старых бумаг и написание новых, поиск аргументов и доказательств, которые, правда, ничего не меняют. В общем, все как у Кафки. Только у Диккенса от суда страдает не человек, а его деньги.
Другая тема – это чистота прошлого. Пожилой баронет Дедлок женат на женщине моложе себя, однако со временем выясняется, что у нее в далеком прошлом была связь и ребенок. Ребенок как будто умер во младенчестве, и леди Дедлок от него отказалась. Однако чадо это выжило и было взращено сестрой матери, а со временем превратилось в положительную во всех отношениях девушку Эстер Саммерсон. Какие-то неосторожные письма обнаруживаются, и вот уже вокруг леди Дедлок сжимается кольцо. Если ее ранняя связь выйдет на свет, это обернется позором для семьи баронета. Тому в конце концов все становится известно, но он прощает супругу и откупается от тех, кто письма тоже читал. Однако для леди Дедлок все кончается печально – груз прошлого слишком неподъемен. В наши дни эта история, конечно, никого не шокирует. У звезд, знаменитостей и аристократов сегодня по пять браков, однако во времена Диккенса аристократизм принимал очень суровые формы. Над чем сам же писатель и иронизирует. Сэр Дедлок – несчастное воплощение консерватизма, боящийся малейших перемен. Он панически боится повторения восстания Уота Тайлера. Любое возмущение народа он считает нужным пресекать железной рукой, а с рабочими людьми, даже выдающимися и богатыми, он старается держаться на дистанции. И этот человек, относящийся к тем, кто ниже его рангом, как к скотине, лицемерно называя это порядком, почему-то очень переживает, когда узнает о прошлом супруги. В общем, Дедлок однозначно не в фаворе у Диккенса.
Индустриальные реалии Лондона и окрестностей тоже не внушают оптимизма. Раньше на улицах царил просто туман, теперь же, после промышленной революции, высокие трубы выпускают в небо черный дым. Однако на социальном благополучии это никак не сказывается. Известно ведь, что социальная политика – это изобретение двадцатого века. А пока девочка-подросток может день и ночь работать прачкой, чтобы прокормить младших братьев и сестер. А мальчик по имени Джо натурально умирает от голода. Местный полицейский между тем, сожалея, что его нельзя арестовать, настоятельно рекомендует ему не задерживаться на одном месте, то есть продолжать бродяжничать, но так, чтобы его не видели. Короче говоря, положение простых людей очень незавидно. Особенно печальна судьба тех, кто имел несчастье попасть в лапы ростовщиков. Таков солдат Джордж, взявший сумму у дряхлого старика-инвалида Смоллуида, не потерявшего, однако, навыка быстро считать деньги. Сцены встречи простого солдата Джорджа и жадного старика-ростовщика полны ненависти. Денег Джорджу (он держит тир и обучает армейским навыкам) хватает только на покрытие процентов. То есть он вечный должник без перспектив когда-либо отдать всю сумму. А противный старичок не забывает и пригрозить тем, что ему нужны все деньги назад!
Отчасти роман Диккенса также прочитывается как галерея карикатурных персонажей, занятых пустословием. Читая книгу, словно листаешь альбом с репродукциями. Вот клерк, безнадежно просящий руки девушки, вот торговец канцелярскими принадлежностями, женатый на женщине, маниакально следящей за фигурой. Вот человек, без конца читающий проповеди, столь же пустые как и те, кто им жадно внемлет. Всех этих людей объединяет патологическая неспособность заниматься реальным делом. Характеры людей являются функцией их черт лица и комплекции, то есть отчасти это шаржи, карикатуры, которые никогда не меняются. Изображены в книге люди, смысл жизни которых только в том, чтобы демонстрировать хороший тон, при этом не работая, есть здесь и те, кто просто патологически восхищается другими даже за мельчайшие заслуги. Более глубоко прописанные герои жестко поляризованы. Есть абсолютно злые (ростовщики, поверенные), понять и оправдать которых Диккенс даже не делает попытки, есть бесконечно положительные и прекрасные (Эстер Саммерсон, опекун). Есть также и те, кто встает на путь заблуждений по причине молодости.
«Холодный дом», безусловно, реалистическое произведение, не лишенное обличительного пафоса и горестных наблюдений за положением простых людей. Здесь много описаний чистых чувств, но находится место и для вони, грязи и смрадных луж на улицах Лондона. Это книга не столько о противостоянии добра и зла, сколько более абстрактных света и тьмы. Судебная тяжба в итоге кончается, хотя и безрезультатно, однако энергия прекрасных людей продолжает освещать мир.
Сергей Сиротин